апреле 1980 года был открыт Центральный выставочный зал по улице Володарского, 13 (Галерея «Оренбургъ»). Большую помощь в то время оказали секретарь обкома партии Виктор Петрович Поляничко и председатель исполнительного комитета Оренбургского городского Совета Юрий Дмитриевич Гаранькин. Благодаря ним у художников есть мастерские и выставочный зал.
Рысухин Юрий Алексеевич: «При строительстве дома пришлось пойти на хитрость, ведь раньше практически невозможно было заложить в проект объект культурного назначения, и потому будущий выставочный зал фигурировал в документации как торговый центр. Это была хитрость во благо».
Трио: Анатолий Григорьевич Шлеюк, Юрий Алексеевич Рысухин и Альбина Михайловна Кальвина
После того как В.П. Поляничко уезжает работать в Москву, будущий выставочный зал остается без своего «опекуна», помощь в том, чтобы объект не отдали под торговлю, оказывает Юрий Дмитриевич Гаранькин. После развала страны, содержание выставочного зала, оренбургским Союзом художников становится не под силу, а пришедшей власти было не до искусства. Встал вопрос о его закрытие, тогда Юрий Алексеевич Рысухин предложил свою кандидатуру на должность директора выставочного зала. За 30 лет работы выставочного зала проведено более 400 выставок. Каждый год проводятся областные весенняя и осенняя выставки, персональные выставки местных и иногородних художников, декоративно-прикладные, детские, студенческие выставки, а также представляются работы фотохудожников. Есть у выставочного зала свой салон, в котором представлены сувениры, художественные материалы, украшения, куклы, предметы интерьера, багет и рамы для картин.
В Оренбурге открыли памятник Юрию Гаранькину
Оренбург, 1 сентября - АиФ-Оренбург.
В последний день лета - 31 августа - город обрёл ещё один памятник. На этот раз Юрию Дмитриевичу Гаранькину. Он внёс огромный вклад в развитие областного центра. Знаменитый парящий пешеходный мост на Уралом - это его заслуга. При Юрии Дмитриевиче активно началась газификация города, открылся Музей истории Оренбурга, Музей изобразительных искусств, музей-гауптвахта Тараса Шевченко. Благодаря стараниям Гаранькина в городе появились памятники Пушкину и Гагарину, а на проспекте Победы начал пылать Вечный огонь. Именно Юрий Дмитриевич стал отцом Дома Памяти, и в городе стали ежегодно выпускать Книгу памяти.
По воспоминаниям тех, кто лично знал Гаранькина, он был человеком с добрым сердцем и открытым лицом. Таким он должен предстать и перед благодарными потомками. Так решили представители городской администрации, художественного сообщества и инициативная группа горожан. Памятник представляет собой бронзовый бюст, установленный на гранитном пьедестале. Его авторами стали Сергей Соломаха и Александр Емаев. Инициатором появления этого бюста в Оренбурге стал глава города Юрий Мищеряков.
- Это долгожданное событие для всех нас, и очень знаменательно, что оно происходит в День рождения города, - признал Андрей Шевченко, и.о. главы Оренбурга. - Совсем недавно исполнилось пять лет, как с нами не стало Юрия Гаранькина. О нём можно говорить часами, он посвятил себя и всю свою жизнь только одному - служению городу. Юрий Дмитриевич сделал много для города, но самое главное - он вложил в него душу и обозначил тот облик Оренбурга, который он получил сегодня. Юрий Дмитриевич всегда говорил: Оренбург - это моя жизнь .
Фото: АиФ / Евгения Чернова
- У нас принято делить историю на эпохи, которым мы даём имена самых выдающихся деятелей, - сказал Дмитрий Кулагин, и.о. вице-губернатора Оренбургской области. - Мы с честью можем назвать один из отрезков истории нашего города эпохой Гаранькина.
На открытии памятника присутствовал и внук градоначальника Юрий Алексеевич Гаранькин.
- Мой дед был очень скромным человеком и вряд ли бы одобрил появление памятника себе, - сказал он. - Но решение руководства города правильное и честное. Ведь увековечивая историю человека, мы увековечиваем историю самого города и историю своего развития.
Сразу же после торжественного открытия подножие памятника усыпали цветы от благодарных жителей областного центра.
Фото: АиФ / Евгения Чернова
В Оренбурге увековечат память Юрия Гаранькина
Снять документальный фильм, выпустить книгу, назвать улицу и создать музей. Все это в областном центре планируют сделать к 80-летию почетного гражданина Оренбурга. 25 февраля года Юрию Гаранькину исполнилось бы 80 лет.
Накануне состоялось первое заседание организационного комитета по увековечению памяти Почётного гражданина г. Оренбурга Ю. Д. Гаранькина к 80-летию со дня рождения (25 февраля г.). Председателем оргкомитета был избран Евгений Сергеевич Арапов, его заместителем - Владимир Петрович Пикалов, заслуженный строитель России, долгое время работавший и друживший с Гаранькиным. В состав оргкомитета вошли также Почётные граждане г. Оренбурга: Войнов Василий Иванович, Тараков Дмитрий Архипович, Баландин Анатолий Никифорович, Иванченко Владимир Иванович, Цыбизов Алексей Фёдорович а также представители общественности Юрий Алексеевич Гаранькин, Радушина Софья Семеновна, Агафонов Александр Иванович, Уварова Нина Николаевна, Жданов Сергей Иванович, Большакова Татьяна Леонидовна.
Оргкомитет одобрил предложения администрации по созданию документального фильма, книги о Юрие Дмитриевиче, сквера его имени и бюста. Высказано также пожелание дать имя Гаранькина одной из новых улиц областного центра и создать в музее Оренбурга экспозицию, посвященную выдающимся градоначальникам современности.
Оргкомитет обращается ко всем оренбуржцам с просьбой помочь в этой работе. Свои предложения, а также вещи, фотографии, открытки и другие предметы, имеющие отношение к личности Гаранькина, воспоминания и впечатления от общения с ним, просим направлять по адресу: г. Оренбург, ул. Советская, 60, каб. №508.
Гаранькин Юрий Дмитриевич − председатель исполкома Оренбургского городского Совета
Председатель исполкома Оренбургского городского Совета (1977-1985), почётный гражданин города Оренбурга.
Юрий Дмитриевич Гаранькин родился в городе Уральске Западно-Казахстанской области. Фактически семья проживала в Первомайском районе Оренбургской области, но именно в Уральске тогда находился ближайший роддом, куда и повезли рожать маму Юрия Дмитриевича. С регистрацией рождения связан один курьёз. На самом деле фамилия семьи не Гаранькины - правильно она писалась “Геранькин” – от слова «герань». «Барышня в свидетельстве о рождении нечётко эту гласную написала, и когда пришла пора получать паспорт, другая барышня эту злополучную букву приняла за «а». Так и написала в паспорте. Конечно, я возмущался, пытался добиться, чтобы новый паспорт с исправленным написанием выдали, да куда там!», − вспоминал Юрий Дмитриевич в одном из интервью. В Оренбург семья будущего градоначальника переехала в 1946 году, когда отца по работе перевели в областной центр.
Первым наставником, взамен ушедшего на фронт отца, для маленького Юры стал дед Иван Иванович. Бывший почтовый ямщик, в Гражданскую воевавший в чапаевской дивизии, человек из народа, малограмотный, он тем не менее обладал природной мудростью, тактом и терпением. От него маленький Гаранькин перенял несколько заповедей, которые стали основными жизненными принципами: люби трудиться и уважай чужой труд добром можно большего добиться, чем силой мастер не тот, кто делает быстро, а тот, кто делает хорошо о человеке судят по результатам его труда, поэтому, начиная дело, думай, чем оно закончится.
Еще одним человеком, оставившим заметный след в формировании личности Гаранькина, стала Милица Николаевна Томилина. Её семья приехала в маленькое оренбургское село Теплое на берегу речки Чаган, в эвакуацию из Москвы. Молодая женщина, до войны окончившая художественное училище, знавшая несколько языков, стала подарком судьбы для тепловской детворы. Новая учительница увлекла ребят в прекрасный мир литературы и искусства, открыла просторы, о которых они и не подозревали. Отсюда у Гаранькина любовь к искусству, подарившая городу музей истории и музей изобразительных искусств.
Гаранькин учился в железнодорожном техникуме в Оренбурге. Оставалось совсем немного времени до защиты диплома, когда пришла повестка в армию. «Тогдашний военком (кстати, Герой Советского Союза) никаких доводов слышать не хотел. Видимо, у него была разнарядка призыва на флот, и кто-то из «блатных» сумел открутиться, а возникшую «вакансию» решили закрыть моей персоной. Военком отрезал: «18 лет исполнилось? Всё, иди служи!», – вспоминал позже Юрий Дмитриевич. – Зато мой флотский командир оказался человеком порядочным. Узнав все обстоятельства моего призыва, он сказал: Значит, службу будешь проходить так, чтобы оставалось время на учёбу. Подготовишься к защите диплома – дам отпуск, поедешь в Оренбург . Так всё и вышло».
Во флоте тогда служили долго. Во время одного из отпусков Юрий Гаранькин женился на девушке, которая училась в том же техникуме. С ней он и прожил всю жизнь.
Работая председателем исполкома городского Совета народных депутатов, Юрий Дмитриевич наиболее полно проявил свои организаторские способности, деловитость и настойчивость в решении задач, поставленных перед местными Советами
После возвращения в Оренбург ему так и не довелось поработать железнодорожником. Как говорил сам Гаранькин, тогда он был уже семейным человеком, поэтому нужно было браться за ту работу, которую предлагали. Одно время даже работал слесарем, мастером производственного обучения. Позже стал преподавать в профтехучилище. Параллельно поступил на вечернее отделение тогдашнего политехнического института. Потом неожиданно для него самого Юрия Дмитриевича назначили директором училища. Примерно в это же время ему предложили на несколько лет поехать работать в Египет – помогать там налаживать систему профтехобразования.
Но в Египет он так и не попал. К тому времени будущий градоначальник уже был депутатом горсовета, и председатель горисполкома Акимов вдруг предложил стать его заместителем. «Я – против, – рассказывал как-то Гаранькин. – Объясняю, что уже чемоданы пакую, в Египет собираюсь. Секретарь горкома Мазуровский спрашивает: «А кто вам давал рекомендацию для этой загранкомандировки?». «Да вы же, горком, и давали!». «Тогда мы её отзываем, вы нужны здесь». А на сессии горсовета Мазуровский так прямо и сказал: «Думаю, арабы без оренбуржца обойдутся».
Так Юрия Дмитриевича назначили первым заместителем председателя горисполкома. Он проработал в этой должности 10 лет.
В 1962 году Юрий Дмитриевич закончил Куйбышевский индустриальный институт. С этого времени началась его стремительная политическая карьера. С 1962 по 1966 год он работал заместителем начальника Оренбургского областного управления профтехобразования. С 1966 по 1976 год был заместителем председателя исполкома Оренбургского городского Совета депутатов трудящихся. С 1976 по 1985 год работал председателем исполкома городского Совета депутатов трудящихся (с 1977 г. — народных депутатов). С 1985 по 1991 год был первым секретарем Оренбургского горкома КПСС. С 1992 по 1993 год работал исполнительным директором совместного предприятия «Озон». С 1993 года и до последних дней жизни являлся референтом главы города Оренбурга.
Работая председателем исполкома городского Совета народных депутатов, Юрий Дмитриевич наиболее полно проявил свои организаторские способности, деловитость и настойчивость в решении задач, поставленных перед местными Советами.
Имя Гаранькина прочно связано с Оренбургом. Останется в истории города капитальный пешеходный мост через Урал, который не могли воздвигнуть до него в течение 240 лет, музей истории Оренбурга и музей изобразительных искусств, музей-гауптвахта Тараса Шевченко, интересные здания и скульптурные памятники. При его непосредственном участии велось строительство объездной кольцевой дороги вокруг Оренбурга, путепроводов и мостов, позволивших убрать из центра города большегрузный транспорт первые восемь угольных котельных были переведены на природный газ. Благодаря его усилиям в Оренбурге воздвигнут Дом памяти и ежегодно издается Книга Памяти. Гаранькин был награжден тремя орденами Трудового Красного Знамени, Почетной грамотой Президиума Верховного Совета РСФСР, медалями «За доблестный труд», в ознаменование 100-летия со дня рождения В. И. Ленина, «За вклад в наследие народов России».
Юрий Дмитриевич Гаранькин вырастил сына и дочь, помогал воспитывать двух внуков. Похоронен в Оренбурге.
«Банные» рассказы Гаранькина
Многие годы Юрий Дмитриевич Гаранькин занимал ответственные должности в городской администрации Оренбурга и по праву считался «элитным» руководителем, одним из тех, кто не только принимал важнейшие решения по обустройству и развитию областного центра, но и нёс за них ответственность. Пожалуй, наиболее характерными чертами Гаранькина была его неустанная забота о простых людях, чуткое отношение к их нуждам, постоянное стремление улучшить их быт и условия жизни. При нём любая градостроительная деятельность в Оренбурге всегда увязывалась со строительством нового жилья, школ, детских садов, объектов соцкультбыта, новых улиц, дорог и мостов. Твёрдость духа, настойчивость в достижении поставленных целей, поистине самоотверженный труд Юрия Дмитриевича снискали глубокое уважение к нему у многих жителей Оренбурга.
Мне посчастливилось не раз встречаться с Юрием Дмитриевичем Гаранькиным. С первого взгляда было понятно, что это неординарный человек. Он всё понимал, хотя и не всё мог. Даже в пожилом возрасте он своим внушительным и вместе с тем благообразным внешним видом выгодно выделялся среди людей. В присутствии Гаранькина никто не смел вести себя развязно или грубо.
Следуя семейной традиции, Гаранькин каждый четверг парился с сыном, внуком и друзьями в бане на ул. Кирова. В этом своеобразном мужском клубе частенько звучали его устные рассказы, некоторые из них, касающиеся архитектуры и градостроительства, я записал и постарался передать от третьего лица образную речь Юрия Дмитриевича с его характерными интонациями.
Юрий Дмитриевич хорошо знал таинственный и закрытый от нас мир власти. Поэтому рассказать ему было что, причём делал он это необыкновенно живо и убедительно, как настоящий актёр. Слушать его было одно удовольствие. У Юрия Дмитриевича был неповторимый по тембру, сочный, хорошо поставленный «начальственный» голос и великолепная дикция. В передаче образов он находил какие-то очень убедительные слова и формулировки. Богатая мимика лица и выразительная жестикуляция дополняли его рассказы. Юрий Дмитриевич сам всегда старался говорить кратко и точно, и других к этому наставлял.
БЕЗ ГОЛОВЫ
Подарили как-то Юрию Дмитриевичу книгу-альбом «Губернаторы Оренбургского края», в которой вместе с фотографиями дореволюционных деятелей были помещены и портреты главных начальников советского периода. «А почему нет Коваленко? – спрашивает Гаранькин. – Это неправильно. Вот уж кто был настоящим хозяином Оренбургской области». Что бы ни говорили о личности первого секретаря Оренбургского обкома партии Александра Власовича Коваленко, Гаранькин всегда с большим пиететом вспоминал о нём. Однажды Юрия Дмитриевича даже спросили о причине такого «культа личности», ведь Коваленко не отличался ни образованием, ни интеллектом, говорил по бумажке, речь его не была гладкой, многие слова он коверкал, говорил: «социалистицкий», «коммунистицкий», «педагогицкий» и пр. Юрий Дмитриевич ответил тогда кратко: «Властвовать умел».
Как-то Коваленко позвонил начальнику строительного отдела обкома партии Петру Кузьмичу Ишутину и спрашивает его: «Почему это у нас горожане строят жилые дома без головы? Разберитесь и доложите». И положил трубку.
Ишутин в панике, не поймёт даже о чём идёт речь. Но, зная крутой нрав шефа, уточнить у него задание не решился. Звонит тогда Гаранькину – председателю горисполкома.
«Откуда ехал Дед?» – спрашивает Гаранькин.
«Из Шарлыка».
«Собирайся, поехали».
Приехали они на Шарлыкский тракт. – «Теперь поворачивай в город» – скомандовал шофёру Гаранькин. Едут, ничего подозрительного не замечают, вроде бы всё нормально. «Давай ещё раз проедем!» – говорит Гаранькин. На этот раз едут медленно и смотрят внимательно по сторонам. Поехали по проспекту Победы, поднялись на бугор, где сейчас стоит автозаправка и поворот на ОблГАИ. И вдруг Гаранькин увидел.
«Стой! – кричит. – Вот она, картинка! Всё ясно».
Впереди, слева от проспекта, был виден новый микрорайон Машзавода, а в нём девятиэтажные дома стоят впереди двенадцатиэтажных так, что у последних одни верхушки торчат. Как головы отрубленные. Так вот что имел в виду первый секретарь!
Едут тогда они к Владимиру Ивановичу Порошину – директору института «Оренбурггражданпроект». Там спешно подготовили материалы проекта 5-го микрорайона Машзавода по проспекту Победы. Всех «поставили на уши», принесли макет, чертежи…
– Ну, пойдём теперь докладывать, – говорит Ишутин.
– Не пойду, он меня не вызывал, – отвечает Гаранькин. И отказался идти на «ковёр» к Деду. На том и расстались, пошли докладывать Ишутин с Порошиным.
Звонит потом Ишутин, радостный такой: «Юрий Дмитриевич! Доложили!»
Однажды, когда Ишутин уже работал в Москве, встретился там с Гаранькиным и лукаво спросил: «Ну как, в Оренбурге дома без головы строят или с головой?» – И залился смехом.
МОНУМЕНТ
В начале 1970-х годов на заседании в обкоме КПСС рассматривали проект монумента с Вечным огнём в саду имени Фрунзе. Председательствовал Александр Власович Коваленко. Авторы памятника (известные московские скульпторы Ю.В. Александров, Ю.Л. Чернов, архитектор А.А. Андреев) привезли макет, доложили о материалах памятника: скульптурные рельефы из бронзы, стелы из полированного гранита, стилобат и ступени из шлифованного гранита…
Коваленко нахмурился и говорит: «Гранит, бронза! Это чтобы сказали, что обком партии строит на народные деньги памятник из дорогих материалов? Нам что, деньги некуда девать? Можно без бронзы обойтись, достаточно штукатурки и известковой покраски. Как ты на это смотришь?» – обращается он к председателю облисполкома Анатолию Никифоровичу Баландину.
«Я не специалист, но мне памятник не очень нравится», – дипломатично отвечает Баландин.
«А мне нравится, – говорит Анатолий Матвеевич Кокорин, заместитель председателя облисполкома. – Только немного на водонапорную башню похож». И продолжает: «Если откажем, то скажут, что обком запретил».
Дошла очередь до Гаранькина. Он говорит: «Памятник хороший, но должен быть сооружён из хороших материалов – бронзы и гранита, а не из самана». И продолжает, играя на патриотических чувствах: «Это же памятник людям, отдавшим свою жизнь за Родину. Неужели же они этого не заслужили? Неужели мы будем делать им памятник из извёстки, самана и штукатурки?»
Коваленко взвился: «Ишь чего захотел! Не позволю тратить народные деньги!»
Но потом видит, что и другие за, махнул рукой и говорит: «Делайте, что хотите, но я возлагаю всю ответственность на вас».
Шёл 1972 год, приближалось 55-летие Великого Октября. Начальству хотелось открыть монумент в саду имени Фрунзе ко дню 7 ноября – у нас же принято открывать памятники к праздникам. Однако работы шли медленно и строители не успевали. Центральную часть монумента закончили, а «верхнее кольцо» вокруг не успели сделать. Отвечал за возведение монумента секретарь обкома партии Виктор Петрович Поляничко. Он был очень жёстким на работе. Уж если что требовал, то от него никуда не денешься. Такие люди у нас особенно ценятся. Дома, между прочим, был мягким и добрым, любил жену и детей.
Поляничко настаивал на открытии комплекса к 7 ноября. Решили положить асфальт на «верхнем кольце» вместо тротуарной плитки, которой к тому времени ещё не было. Гаранькин был изначально против этого. Но раз настаивает секретарь обкома, то Юрий Дмитриевич вынужден был подчиниться. Поручили это дело М.М. Абрамзону – начальнику дорожно-мостового хозяйства города Оренбурга. Поляничко ничего не сказал об этом первому секретарю, тем более что тот заболел и лежал в больнице. Но ко дню открытия монумента Александр Власович вышел на работу. «Секретные» сотрудники ему всё донесли. Вызывает тогда Коваленко Гаранькина.
«Ну что, горожане! Будете открывать недостроенный памятник?», – грозно спросил Александр Власович.
Гаранькин стал оправдываться, так, мол, и так, не успевают.
«Ну вот что, – говорит Коваленко, – давайте отменяйте открытие. Весной доделаете всё, как следует, вот тогда и откроете!»
В 1973 году монумент «Павшим за Родину» с Вечным огнём был торжественно открыт. Памятник получился достойным. Скульптурные рельефы для него были отлиты в Москве из бронзы. И лишь главная стела в виде 4-х столбов и невысокие треугольные стелы по кругу были выполнены из декоративного бетона с точечной фактурой, а не из дорогого полированного гранита.
Тогда же по проекту, разработанному в институте «Оренбурггражданпроект», было выполнено комплексное благоустройство и озеленение парка имени Фрунзе. В парке установили современные светильники-торшеры, выполнили мощение аллей тротуарной плиткой, сделали новую ограду. Высадили сосны, лиственницы, липы и другие ценные породы деревьев. Бывший запущенный сад преобразился и стал лучшим в городе по благоустройству.
КИРПИЧНЫЙ ЗАВОД
Это было в середине 1980-х годов. В Москве рассматривали проект нового генерального плана города Оренбурга. Вёл заседание Председатель Совета Министров РСФСР Виталий Иванович Воротников. В президиуме находились руководители Госплана и Госстроя СССР. Докладывал Ю.Д. Гаранькин. В частности, он отметил, что по новому генплану предусмотрена реконструкция исторического центра Оренбурга. А для застройки центра города кирпичными домами (панельными ни в коем случае нельзя!) нужно построить в Оренбурге завод по производству облицовочного кирпича и керамической плитки.
И только Гаранькин произнёс: «Просим Совмин РСФСР выделить финансовые средства…», как его грубо перебил Воротников.
«Это в захудалом Оренбурге строить завод по производству современного кирпича? – заговорил он надменно. – Да вы что, с ума сошли? Мы в Москве не можем решить эту проблему, а тут в каком-то Оренбурге! Нет, нет и нет, будете из панелей строить!»
Выдержав паузу, Гаранькин спрашивает: «Вы дадите мне возможность продолжить?» И, получив разрешение, опять говорит о том, что в Оренбурге не развита инфраструктура, нет хороших дорог, нет современных инженерных сетей… «Просим включить в план федерального финансирования постройку кирпичного завода».
И добился всё-таки своего! После долгих, настойчивых ходатайств, после подарков и «откатов» выделили государственные средства и даже построили в Южном районе Оренбурга современный завод по производству кирпича и керамической плитки. Дорогое импортное оборудование поставили. Но тут, к великому сожалению, грянула «перестройка». И в результате своего кирпича в Оренбурге как не было, так и нет. Кирпичный завод развалили, обанкротили и как в песне – «растащили по кирпичику».
ТРУБА
В 1970 – 1980-х годах в Оренбурге проводились грандиозные по нынешним временам (но вполне обычные по временам прошедшим) работы по инженерному обустройству города. Из разных районов через весь город тянулись на очистные сооружения в Овчинном городке канализационные сети. И вот с одним магистральным коллектором по улице Черепановых (что недалеко от железнодорожного моста, в районе бывшего завода «Металлист») случилась беда. Строители делали дорогу, да что-то тяжёлое уронили. Внизу под землёй труба строящегося канализационного коллектора подозрительно затрещала. Поступил об этом сигнал заместителю председателя горисполкома Гаранькину. Надо сдавать коллектор в эксплуатацию, а тут такая авария! Приехал он на место вместе с председателем горисполкома Владимиром Ильичом Акимовым. Но как проверить, повредили трубу или нет?
– Надо лезть, а то потом поздно будет, – мрачно отзывается Акимов.
На обоих дорогие костюмы, белые рубашки, галстуки, хорошая обувь. Гаранькин – крупный мужчина, Акимов – средних габаритов, но оба упитанные. Вот спустились они в колодец довольно далеко от места происшествия и полезли по трубе на карачках – впереди Акимов, сзади Гаранькин. Хотя диаметр коллектора где-то около 800 миллиметров, но лезть неудобно. Фонариком освещают внутренность трубы. Темно и душно. Гаранькин видит только подошвы и зад председателя горисполкома. Наконец подползли к месту аварии. Так и есть! Видны трещины вверху трубы, но не очень большие. Гаранькин высказал мнение, что если уплотнить грунт и нагрузить трубу сверху, то трещины сами собой закроются, так как находятся в зоне сжатия трубы. Акимов согласился. Решение найдено – надо лезть назад. Но теперь придётся двигаться задом наперёд, а это намного труднее. И вот наши высокопоставленные руководители, отталкиваясь руками и ногами, тяжело сопя и непрерывно поминая матерей нерадивых строителей, медленно двинулись в обратный путь. Наконец вылезли, огляделись. Боже мой, какой ужас! Грязные, как черти. Кое-как отряхнулись – и по машинам.
Как показало время, решение было принято правильное – трещины закрылись и труба канализации исправно работает. После, конечно же, дали страшный нагоняй строителям. Вот какова тогда была мера ответственности власти!
А что сейчас? В 2004 году ремонтировали улицу Ленинскую. Было принято правильное решение: заменить старые инженерные сети на новые. Магистральный водовод диаметром 300 мм по улице Ленинской на участке от улицы Пролетарской до улицы 8-го Марта заменили новыми трубами. А на небольшом участке водовода до колодца на улице 8-го Марта (всего 12 метров!) оставили старую трубу и закопали. В марте следующего года эта труба и протекла. Жуткая картина: мороз минус 20 градусов, а по улице вода, вода, кругом вода! Так и бурлит, и свищет, и парит на морозе. Три дня ремонтировали, кое-как залатали. На три дня весь центр города без воды оставили. Асфальт новый весь разрыли – бугры и буераки по улице Ленинской. Кто виноват? Конечно ответственные за это люди. «Обязательно спрошу кое-кого, – говорил тогда Гаранькин, – зачем оставил старую трубу? Чтобы аварию сделать?»
ДИРЕКТОР
В начале 1970-х годов по инициативе заместителя председателя горисполкома Юрия Гаранькина городские власти задумали в Оренбурге расширить проезжую часть улицы Челябинской (с 1976 года – проспект Победы) и сделать кольцевую развязку в районе Дома культуры «Россия». Поскольку это затрагивало озеленённую территорию перед ним, надо было получить согласие руководства Машзавода, где директором в то время работал Леонид Алексеевич Гуськов. Узнав о планах горисполкома, звонит Гуськов Гаранькину и предлагает ему встретиться на месте, чтобы обсудить сложившуюся ситуацию.
Был Гуськов невысоким, коренастым, лысоватым, внешне ничем особенно не примечательным человеком. Работал он в Оренбурге, а жил больше в Москве, куда часто летал на служебном самолёте прямо с аэродрома на территории Машзавода.
Поздоровались, после чего Гуськов спрашивает, обращаясь к Гаранькину на «ты»:
– Что ты здесь задумал делать?
Так, мол, и так, объясняет Гаранькин, дорогу собираемся расширять.
– Ты сажал эту зелень?
– Нет, не сажал.
– А где-нибудь ты сажал?
– Сажал и во многих местах. Недавно на улице Чкалова сажал.
– Вот там и расширяй дорогу. А здесь я никому не позволю деревья вырубать! – отрезал Гуськов. И не прощаясь, повернулся, сел в «Волгу» и уехал.
Надо сказать, что в то время для Гуськова в Оренбурге авторитетов не было. Кроме, может быть, первого секретаря обкома партии Коваленко. В вопросы городской жизни Леонид Алексеевич не вмешивался, но когда затрагивались интересы завода –всегда действовал весьма решительно. На заводе своего директора рабочие любили, а руководящий состав побаивался. Высокий интеллект Леонида Алексеевича не вызывал ни малейших сомнений. При этом Гуськов был суров и на расправу крут, но справедлив. В спорных вопросах его авторитет был непререкаем. Подвела директора Машзавода позже его принципиальность и нежелание уступить часть заводских квартир областному начальству. В 1972 году после неприятного разговора с Коваленко Леонид Алексеевич Гуськов неожиданно был отозван на работу в Москву.
Для города Оренбурга Гуськов сделал очень много. Жилые микрорайоны со школами, детскими садами и объектами обслуживания, ДК «Россия», спорткомплекс с бассейном «Пингвин», больница имени Пирогова, профилакторий «Чайка» – эти и другие машзаводские объекты в то время были лучшими образцами градостроительства в областном центре. К сожалению, кольцевой развязки на проспекте Победы тогда так и не было сделано, и сегодня горожане стоят там в пробках.
Уже когда Леонид Алексеевич работал в Москве, Гаранькин с ним ещё раз встретился. Шло торжественное заседание, и они оказались за одним столом президиума. Гаранькин выступил тогда и сказал: «Если изделие сделано на оренбургском Машзаводе, значит, оно выполнено с самым высоким качеством». В те времена это было сущей правдой. После заседания Леонид Алексеевич вдруг подошёл к Гаранькину, горячо поблагодарил его и крепко обнял. Не ожидавший такой чувствительности от «сурового» Гуськова, Юрий Дмитриевич был крайне удивлён и растроган.
ЗАПОЗДАЛЫЙ ЗВОНОК
Юрий Дмитриевич Гаранькин долго вынашивал идею создания скульптурного памятника Пушкину и Далю, бывавшим в Оренбурге. Для выполнения этой задачи Юрий Дмитриевич задумал пригласить знаменитого московского скульптора. По долгу службы Гаранькину часто приходилось бывать в Москве, где он общался со скульпторами самого высокого ранга – Олегом Комовым, Юрием Черновым, Юрием Александровым и другими. Все они были народные художники СССР, лауреаты Государственных и других премий, академики и прочая, и прочая… С восторгом смотрел Гаранькин на огромные, почти в три этажа, скульптурные мастерские, в которых выдающиеся мастера советского искусства выполняли крупные государственные заказы для улиц и площадей. «Вот где можно создать скульптурный шедевр для нашего города», – с надеждой думал Юрий Дмитриевич.
В те годы признанным мастером, плодотворно разрабатывающим «пушкинскую» тему в скульптуре, был Олег Константинович Комов. Его памятники Пушкину стоят в Твери, Болдине, Пскове и других городах, в том числе и за рубежом.
Юрий Дмитриевич мечтал, чтобы творение Комова появилось и в Оренбурге. Ему в произведениях скульптора нравилось психологически точное портретное сходство и приятная лирическая трактовка образа в сочетании с исторической достоверностью. Примерно в середине 1980-х годов Гаранькин позвонил Комову и попросил его выполнить заказ города Оренбурга на создание памятника «Пушкин и Даль». Комов вроде бы согласился. Но когда начал работать, оказалось, что скульптурных изображений Владимира Ивановича Даля не имеется. Это обстоятельство очень затрудняло работу над скульптурой. В конце концов, Комов, сославшись на занятость, отказался от оренбургского заказа.
Тогда Гаранькин обратился с этой же просьбой к Юрию Львовичу Чернову, мастерская которого находилась рядом с мастерской Комова.
«Юра! – сказал скульптору Гаранькин, – неужели ты, лауреат Ленинской премии, не сможешь выполнить для Оренбурга композицию «Пушкин и Даль»?»
«Юрий Дмитриевич, – отвечал ему знаменитый скульптор, – сейчас я занят другими заказами, но из личного уважения к вам сделаю пробный эскиз».
И слово своё сдержал. В 1990 году он привёз в Оренбург свою гипсовую модель памятника «Пушкин и Даль». Два гиганта русской литературы изображены были на прогулке. Лица их одухотворены, плащи развеваются от встречного ветра.
Увы, Гаранькину скульптура не понравилась. Неприятие вызывала излишняя огрублённость форм, происходящая от стремления к монументальности, вообще свойственной Юрию Чернову. – «Нет изящества, – говорил Гаранькин, – фигуры как будто топором рублены». Не нравилась также ему излишняя помпезность, не свойственная ни Пушкину, ни Далю.
Подкрашенная под бронзу гипсовая скульптура Юрия Чернова «Пушкин и Даль» была помещена в Музей города на Набережной. Там её увидела известный оренбургский скульптор Надежда Гавриловна Петина и, со свойственной ей экспрессивностью, загорелась сделать свою трактовку памятника «Пушкин и Даль». Надо отдать ей должное, она несколько лет, не покладая рук, «в поте лица своего» неистово трудилась над скульптурой, создавая всё новые и новые варианты памятника – один лучше другого. Наконец глава города Геннадий Павлович Донковцев утвердил для реализации один из вариантов. Уже и гонорар за изготовление модели памятника был выплачен Петиной. Уже и заказ на изготовление бронзовой скульптуры был размещён в Казани. Уже началась отливка памятника.
И вдруг – звонок! Олег Константинович Комов сообщил из Москвы, что он готов приступить к работе над памятником «Пушкин и Даль». Но было слишком поздно. Пришлось Юрию Дмитриевичу объяснить Комову, что работа над памятником идёт полным ходом. А в 1994 году скульптор О.К. Комов неожиданно скончался…
Шли «трудные девяностые годы». Приближалось 200-летие со дня рождения Пушкина, и город Оренбург готовился встретить юбилей поэта. Памятник «Пушкин и Даль» был отлит в бронзе и в 1997 году прибыл из Казани в Оренбург. Получилось так, что сначала изготовили памятник, а потом стали искать место для его установки. В Оренбурге уже есть множество памятников, установленных подобным образом, которые совершенно не гармонируют с окружающей городской средой.
В конкурсе на проект установки памятника «Пушкин и Даль» победил мой проект. Скульптурную композицию Надежды Петиной я предложил возвести на гранитном пьедестале в реконструированном сквере на пересечении улиц Советской и Краснознамённой. В 1998 году состоялось торжественное открытие памятника.
Так вышло, что памятник «Пушкин и Даль» был выполнен по эскизу оренбургского скульптора и установлен по проекту также оренбургского архитектора. Гаранькин был не вполне им доволен, но со временем памятник «прижился» и полюбился оренбуржцам и гостям нашего города.
Как-то при встрече Юрий Дмитриевич спросил Петину:
«Надежда Гавриловна! А вот скажи: Пушкин с Далем у тебя идут или стоят?»
«Идут» – отвечает она.
«Тогда почему у Пушкина левая нога «идёт» вперёд и трость в его левой руке тоже «идёт» вперёд? Так не бывает!»
Ничего не ответила тогда Надежда Гавриловна. Самым обидным в словах Юрия Дмитриевича было то, что это была чистейшая правда. Конечно, иногда встречаются люди-«иноходцы». Это когда в их походке левая нога «идёт» вперёд с левой рукой, а правая нога – с правой рукой. Например, таким человеком был знаменитый композитор Сергей Прокофьев. Но истина состоит в том, что анатомия не является главным фактором в создании художественного образа. Вот у Чернова в его скульптуре «Пушкин и Даль» анатомия движения бесспорна, а модель памятника не понравилась Гаранькину! Значит, есть в искусстве куда более важные составляющие художественного образа, чем анатомия и физиология. Даже у наших великих скульпторов С. Конёнкова, А. Голубкиной, И. Андреева можно отметить некоторые искажения в анатомии фигур, сознательно применённые для усиления экспрессии и выразительности. Не говоря уже о работах А. Джакометти, О. Цадкина или Г. Мура.
